Меня зовут Ольга Кайнова, однако, проще называть меня Оле Кай. И сейчас мне 28 лет. После института филологии, с августа 2010 года работаю корреспондентом в районной редакции газеты. Стихотворения начала писать с пятого класса. Печаталась в местных периодических изданиях городов Абакан и Черногорск. Ходила в клуб “Вдохновение”, где меня научили отбивать ритмику стиха и вдумываться в каждое слово. Несколько лет назад ехала в автобусе и встретила свою учительницу, что уезжала в Америку. Она сказала: “Хочу однажды зайти в книжный магазин и увидеть там твою книгу”. Вернулась домой, а ночью появилась первая глава “Неба в трещинах”. Это было пару лет назад. И только сейчас роман окончательно отредактирован. Всего написала два романа и третий в процессе. Работа над словом так и остаётся во главе моего ума. Спасибо вам за возможность вытащить роман из глубины стола.
My name is Olga Kaynova, but it’s easier to call me Ole Kai. And now I am 28 years old. After the Institute of Philology, since August 2010 I’m working as a correspondent in the local newspaper. I began writing poems in the school. I published it in local periodicals of Abakan and Chernogorsk. I went to the club “Inspiration”, where I was taught to understand the rhythm of the verse and ponder every word. A few years ago there I met my teacher that was leaving for USA. She said: “Someday I want to go to a bookstore and see your book”. Returning home, I wrote the first Chapter of “Sky in the cracks”. It was a couple of years ago. And only now Roman is finally edited. So, I wrote two novels and now third novel is in the process. And now I’m working on the word and it’s the most important thing for my head and heart. Thank you for the opportunity to pull out the novel from the depths of my table.
повесть “Небо в трещинах”
отрывок
– Я просто не знал, как ещё выразить Ему своё раскаяние… в том, что я столько всего натворил… В общем, погоди одну секунду. Дай-ка вспомнить. Я написал кое-что. Секунду. Ну хорошо, поехали… Я кричал: что тебе до меня? И меня поглощало отчаянье. Ты ответил: мы же друзья от самой минуты создания. Я кричал: тогда где же ты был, когда мир подавлял своим мнением? Ты ответил: смотрел с высоты, чтобы ты не запутался в терниях. Я кричал: почему же сейчас тяготит одиночеством душу? Ты ответил: тебя звал я не раз, но ты в мире искал друга лучше. Я заплакал: простишь ли меня? И ты… Извини, одну секунду, я просто устал… Очень устал. Так, я остановился… Простишь ли меня? И ты вновь показал мне дорогу. И рыдал я от чувства стыда перед взором всевышнего Бога.
Часть первая
1
Мне показалось, или это был шум двигателя? Обволакивающее сидение… За мутным окном бессознательное слияние плеяды прожекторов. Немного тошнит. Я опять перебрал. Ноты парфюма. Запах кожаной обивки… Дурман вина. Тонкая нить ее духов. Я за рулем?
Басы ремиксов. Уходящие, расплывающиеся в ночи огни габаритов. Бесконечная, невозмутимая, безучастная скорость жизни. Скорость городской, многоликой, дезориентированной жизни.
Ночной мегаполис – тебя ли я любил, тебя ли я хотел?.. Кто она? Та, что с голыми коленями. Зачем ей это? Животные инстинкты заправляют миром. Для чего такой мир?
На мгновение – темнота. Хлопок двери. Трели сигналки. Её голос, незнакомый, но одинаковый, одновечерний, но каждодневный. Опять всплывающий со дна заиленного сознания вопрос – зачем ей я? Я сам не знаю, кто я! А что может знать она!
Шум лифта, или мне показалось? Мягкая полоса света в моей квартире – льёт ночник холодный свет. Почему часы показывают полночь? Игривый звон бутылок. Фонтаны смеха. Мягкий ворс ковра, проникающий меж пальцами ног. Почему она, имени которой я не знаю, идет в мой душ? Почему именно в такие минуты, когда сознание обрывочно и бессвязно, когда вся пустота, бренность и бессмысленность жизни всплывают перед глазами, я начинаю понимать, что это всё – блажь! Вся эта жизнь – трещины, в углублениях которых скопилась многодневная пыль моего существования! Почему в пьяном забытье мой мозг отрезвляется, и я хочу вырваться к небу, хочу увидеть свет?
Все алкоголики рассуждают о жизни, достигнув желанного похмельного экстаза. Но ведь я не алкоголик?
Маячат круги огней полночных. И нежный шепот простыни… Вот он – сладкий шорох устилает шёлковой гладью самые грязные трещины моей несуразной жизни. Эта роскошь, этот город, эта доступность всего, чего я когда-то так жаждал – это и есть я?.. Я!
Устал… Тяжелые веки. Фруктовый запах мокрых волос. Навязчивая темнота.
2
Я всё ещё должен что-то объяснять? Не сейчас, прошу тебя, не сейчас. Эта боль моих терзаний – она как опустошающая и сокрушающая всё на своем пути стихия внутри меня. Она как бездонная воронка, что впитывает жадными глотками мою энергию и волю. Боль… Она есть абсолютная диверсия моего мироустройства. Самовольная анархия моего мысленного строя. Не оставляя сил на исправление ошибок, она бросает в агонию моё «я».
Вижу, Александр, ты удобно расположился на своём месте. Хочешь знать мелочи моих стенаний. Предвкушаешь эти откровения. Но почему? Искреннее участие? А, может, тебя подстрекает любопытство к чужим грешкам? Было бы лучше мне развернуть твоё кресло в обратную сторону. Но я снова иду на убой. Доверяюсь простому смертному – жизнь меня не учит.
Как трудно и стыдно признаваться в ошибках перед себе подобными. Но пусть это будет репетицией перед тем, как я решусь всё рассказать Ему. Что ж, Александр, по твоей милости я ныряю в холодную воду. И тебе придётся окунуться вместе со мной, раз уж ты такой верный трезвый друг.
Послушай, скажи мне для начала, ты когда-нибудь подходил к зеркалу с вопросом: кто я? Простой, кажется, вопрос: кто я? И что ты отвечал? Думал, что ты хорош собой и кое-кто без ума от тебя и… – и, пожалуй, на этом всё. Нет, ты послушай, многие люди рано или поздно подсознательно задают себе этот вопрос, стоя перед зеркалом. Вот справа от тебя сорокалетний семьянин с тремя детишками, убеждённый в том, что лучше было бы не жениться. Он заскочил сюда на пару минут. Выпьет пива и снова полвечера будет скандалить со своей ревнивой женой, почему задержался на работе. Да нет, я не маг, всё просто: кольцо на пальце, свободная рубашка в клетку, ах да, ещё на телефоне, куда он смотрит каждые полминуты, фотография его семьи в полном составе. А вон, видишь, мать-одиночка, думающая, что замуж уже не выйти, но выживать на что-то надо. Бизнесмен в годах, что невзирая на уплату налогов и оскал конкурентов, держится на плаву, потому как накопил друзей. Миллион лиц. Устанешь смотреть! Миллион улыбок, от добродушных и кокетливых до истеричных и зловещих. И все они поутру отражаются в зеркалах с одними и теми же вопросами.
Кто я? Старец, желающий жить как никогда и готовый покинуть этот мир с лицом младенца. Нищий, что надел одежду богача, снятую с кого-то беспристрастно, и в зеркале увидал себя на троне из золотинки от конфетки. Я тот, кто в центре толпы. Толкаемый со всех сторон. Получающий синяки, пощечины и лживые поцелуи. И при этом один, как волк. Не-е-ет, ты не в счёт. Завтра ты даже и не вспомнишь обо мне.
Но если завтра мой жизненный путь прервётся, что скажешь обо мне – каким я был человеком? Владелец раздольного крестьянско-фермерского хозяйства в сибирской глубинке, решивший бросить всё и стать фотографом среди небоскрёбов и людей, привыкших жить в кредит. Неженатый тридцатилетний чудак, что перебрался из деревни в мегаполис, сам не зная зачем.
Давай, лей философию: как же там… в нашей жизни может что-то происходить, чтобы проверять крепость внутреннего стержня на прочность с той лишь целью, чтобы мы были способны выдерживать дальнейшие более серьёзные испытания. Для чего? Я спрашиваю: для чего они нужны – эти более серьёзные испытания?
Моя юность началась с трагедий. Она сплошная трагедия на трагедии и трагедией погоняет. Я потерял всех своих родных. Всех до одного. Но потом на многие лета установилась глухая тишина – и не происходило ровным счётом ничего до того времени, пока однажды я не сказал себе: хватит, надо что-то менять. И чего я добился?
Без любви.
Разве можно называть любовью привычку соития, романтическую эйфорию, физическую устремленность жадного до услады тела и желание видеть по утрам хотя бы чьё-нибудь лицо? Усмехаешься. Думаешь, я лжец? Ты прав, вокруг меня полно женщин умных и интересных, ухоженных и своеобразных, благоуханных и красивых. Но вокруг меня – не одно и то же что в круге со мной.
Без друзей.
Люди одичали, они бьются над наживой, пыжатся, торопятся впереди планеты вся. Но кому из них доверить истину, не боясь, что её растерзают и оставят позади себя рваные куски, чтобы те затаптывала уже следом бегущая неуправляемая толпа? Людям нравится быть конкурентами – так быстрее бег. Куда ни кинь – друзья-конкуренты. В покупке машины, дома, жены. Но конкуренты – априори не друзья. Фарс.
Я без смысла действия, без смысла проживания в этих городских чертогах.
Это безумный, повергающий скоростью развития и приводящий к абсолютной духовной лени мир вещей. У меня их много – дорогих вещей – всё, к чему, свесив язык на бок, с безудержной страстью стремится каждый среднестатистический россиянин. Дорогое авто, квартира в центре с окнами, выходящими на одну из главных улиц города, что наводнён течением туристов-любителей красного кирпича и советского таинства. И многотысячные толпы задыхающихся в спешке людей едва коснутся тебя взглядом – их взор обращён на софиты и витрины, блещущие лучами, где их лица приобретают фосфорный оттенок восковых напомаженных кукол. Разве у тебя никогда не было желания иметь всё это?
Мой одеколон сводит с ума аудиторию – парфюм заставляет собеседников волноваться и вздрагивать, вдыхая эти ноты. При виде моих швейцарских часов улыбки незнакомцев становятся шире. Они разглядывают логотипы на моей одежде. И при этом предполагают, как туго забит в данный момент мой кошелёк. А ещё они льстят, улыбаются, лицемерят, завидуют и ненавидят.
Ах, политика… Зачем тебе понадобился этот чиновник? Послушай, я немного выпил, но не лишился мозгов. Что у тебя там – где диктофон, где записывающее устройство, микрокамера? Поверь, среди политиков есть неплохие люди, которые желали бы решать проблемы простого народа. Но их маловато. Да и часто их смещают, ссылают, убивают, подкупают – всё одно. А выглядит так, будто уходят сами… Каково это – быть личным фотографом крупного политика, чиновничьей тенью? Хочешь знать?
Я сейчас имею всё и не имею ничего.
Я хотел стать свободным, но подчинил каждый шаг желаниям постороннего человека.
Я жаждал приобрести весь мир, но лишился своего «я».
Большинство нужных вещей понимаются глубоко только на практике и совершенно бесполезны в теории. Моя практика в любом случае будет восприниматься тобой лишь как теория, пока ты сам не переживёшь хотя бы часть вещей, что пережил и я. Я не о тех вещах, что можно пощупать и нацепить на себя. Это за областью материального и того хламья, коим каждый пытается окружить себя, накапливая сокровищницы рухляди и склады бесполезных, а хоть бы и дорогих, безделушек. Но кто решил, что именно это – успех? Кто навязал нам всем мнение, что машина и квартира, деньги и счета в банке – это и есть конечная остановка Счастье?
У меня есть всё это барахло. Но я не счастлив.
(18 голосов, средний бал: 4,17 из 5)
Загрузка…