Albika (Казахстан)

 

Я пишу сценарии и прозу более трех лет, несколько лет назад я закончила семинар драматургии в Открытой литературной школе Алматы. В настоящее время я работаю в банке и для личного развития ищу возможности реализовать себя в творческой профессии.

__________________________________________________

 

Дочь чабана

Рассказ

(отрывок)

 

Солнце горело желтой монеткой, почти касаясь земли, только мягкое ржание лошадей

нарушало тишину. Акбар вместе с младшим братом Акрамом сидели на сухой и пожелтевшей траве и любовались видом гор. Неподалеку паслись бараны, щипля траву, собаки кувыркались в пыли, маленькая Увасиля  бегала за щенком вокруг юрты. Акбар достал сигарету из кармана куртки и закурил.

– Когда я смотрю на эти бескрайние степи, то на ум всегда приходят мысли, – начал  разговор Акрам, жуя соломинку, – каким образом наши предки сохранили такую огромную территорию?

Акбар затянул сигарету и ничего не ответил.

– Когда-то на этой территории были могущественные степные империи кочевников, кровопролитные войны, смешение народов, – продолжал Акрам, размахивая руками, – это место, где сходились люди, товары и идеи с разных концов Света! Мы плохо знаем свою историю, кто мы и откуда пришли?

– Сколько пас здесь скот, никогда об этом не задумывался, – сказал Акбар, – у меня не было времени об этом подумать.

– Кочевничество постепенно исчезает и возможно скоро исчезнет навсегда.

– Это тебя так в институте учат? – спросил Акбар, щурясь на солнце.

– Нет, – вздохнул Акрам, – это я в библиотеке одну книжку нашел и прочитал.

– Всякой ерундой себе голову не забивай, – сказал Акбар, туша сигарету о жестяную банку, – отучись, получи диплом и возвращайся в аул.

– Это не ерунда, может не сейчас, но когда-нибудь ты задумаешься тоже над этим вопросом.

Не успел закончить свою фразу Акрам, как громкий и веселый смех Увасили прервал их разговор. Братья обернулись, смуглая девочка с тугими косичками бегала за щенком, пытаясь ухватить его за хвостик.

– Как выросла моя дочь, а ещё недавно по кошме[1] ползала! – сказал с гордостью Акбар, смотря на Увасилю.

Солнце скрылось за горами, и стало смеркаться.

– Ладно, нам уже пора ехать! – сказал Акрам, вставая и отряхивая одежду от травы.

Акбар встал и зашел в юрту, Увасиля не унималась, бегая за щенком.

– Уасиля, собирайся! – сказал Акрам, открывая дверь машины.

– Мы же только приехали, – капризно ответила она, – можно мне сегодня остаться здесь?

– Нет, нельзя! – строго сказал Акрам, – садись в машину!

Увасиля неохотно побрела к машине, Акбар вышел из юрты, держа в руках большой мешок.

– На днях мы откочуем с этих мест, переберемся к востоку от гор, – сказал Акбар, протягивая мешок брату, – ну, ладно, кызым[2], передавай привет маме и Аридж, – обратился он к дочери, целуя её в лоб.

Акрам завел машину старенький ГАЗ 69 и выехал на дорогу, Увасиля молча смотрела в окно, пока отец и юрта не скрылись из виду.

 

Юрта была расположена на небольшой возвышенности между невысокими горами, поэтому, когда дул сильный ветер в горах и были тучи, то горы защищали жилище чабанов, и до юрты доносился легкий ветерок.  Летом Увасиля с сестренкой Аридж иногда приезжали на джайлау[3] к отцу. Сезон выгона скота начинался в мае и продолжался до ноября. Поэтому Увасиля видела отца только с середины осени и почти до конца весны. Чабаны несколько раз в год перемещались с одного места на другое, так как животным необходимы были новые пастбища. Раз в месяц Акрам ездил  к старшему брату на джайлау, чтобы отвезти продукты, и брал собой племянниц. Девочки радовались, что едут навестить отца, ведь для них это было настоящее событие!  Увасиля с малых лет помогала родителям по хозяйству: мыла посуду, собирала и готовила корм для скотины,  но особенно ей нравилось  кормить ягнят из бутылочки. Ягнят держали в отдельном сарае от взрослых овец, и когда девочки с отцом заходили в сарай, ягнята гурьбой бросались им навстречу. Правда, были ягнята, которые стояли у стены и не подходили к людям, папа говорил Увасиле, что таких барашков надо кормить насильно, если сами не хотят.  Девочки очень расстраивались, если окот овец был в январе, так как рожденные в этот месяц ягнята обычно в основном погибали от холода.

 

Как уже было упомянуто выше, отец Увасили был чабаном и всю жизнь занимался скотоводством. Ещё пацаном он пас овец, окончил школу, отслужил в армии, потом женился на девушке из соседнего аула и решил остаться в ауле.  Через год у Акбара родился первый ребенок. Бабушка часто рассказывала внучкам историю как родилась Увасиля. Мама родила Увасилю на три недели раньше положенного срока, Акбар тогда был на джайлау; ему сообщили, что он стал отцом, только через несколько дней. Сказали, что родился мальчик, он был так рад, что первенец – сын, что выбежал из юрты в степь, воздев руки к небу, бегал и кричал: «У меня сын родился! Исламбек! Исламбек родился!», собаки пароды алабай, бегали за ним и весело лаяли. Радостный и возбужденный он на всех порах прискакал в аул, вбежал в дом, младенец спал в люльке. Отец долго смотрел на ребенка и шепотом произнес: «Исламбек, я назову его Исламбеком!»  Сначала мама очень удивилась, а потом тихо засмеялась: «У нас дочь!»  Акбар опешил, но быстро пришел в себя и сказал: «Для дочери я не придумал имя».  А ещё  через три года родилась Аридж, отец был в это время в ауле и не расстроился, что снова родилась дочь.

 

Младший брат Акбара – Акрам не пошел в пастухи, а сразу после школы поехал поступать в институт, учиться на зоотехника. Наверное, вы уже заметили, что братьев зовут созвучными именами, и это не случайно. Родители при рождении нескольких детей одного пола, обычно стараются называть детей так, чтобы бы их имена были созвучны, то есть шли в рифму и необязательно точную.  Акрам очень любил племянниц, всегда старался привезти им из города сладости, рассказывал интересные истории, которые придумывал сам, а когда племянницы капризничали и не слушались, часто их разыгрывал.

 

В июле поспевала рожь, и начинался покос и сбор стогов сена. Все взрослые мужчины в доме выходили в поле и возвращались к заходу солнца. Увасиля готовила холодный кисломолочный напиток для дяди.  Помимо того, что мужчины косили сено, в поле работали сеноуборочные машины: тракторные косилки, грабли, сенные прессы, стогометатели.  Вся это техника издавала страшный грохот: стогометатели укладывали сено в стога и скирды; тюки, сформированные сенными прессами, образовывали из них большие штабеля. Когда рабочие отдыхали обеденный перерыв, Увасиля тем временем забралась на большой стог сена и негромко пела песни.

– Уасиля, – окликнул её Акрам, – что там делаешь? Слезь от туда!

– Я выступаю на сцене! – патетично ответила она. Акрам рассмеялся.

– Вот упадешь, и будет болячка!

– Если тебе не нравиться, как я пою, можешь не слушать!

– Слезь! Я тебе говорю!

Увасиля пела песенки и пританцовывала на стоге.

– Там змея! – закричал Акрам.

Увасиля завизжала, спрыгнула вниз и побежала к дяде.

– Все успокойся! Я пошутил, – сказал Акрам улыбаясь, смотря не неё, – больше туда не залезай! Хорошо?

Увасиля закивала головой.