Родился в 1948 году в Семипалатинске (Казахстан), по специальности киноинженер. Общий стаж работы 44 года. Литературным творчеством занимаюсь с 1998 года. Изданы следующие авторские книги: «Казахстак – Салют» - 2000г. (стихи) «Театр изнутри» - 2010г. (стихи и проза) «Родинка» - 2011г. (стихи и проза) «Призраки логова Дракона» - 2013г. (проза)   It was born in 1948 in Semipalatinsk(Kazakhstan), on speciality cinemaengineer. General experience of work 44. I read literary work with 1998. Next authorial books are published: "Kazakhstan - Salute" - 2000г. (verses) "Theatre from within" - 2010г. (verses and prose) "Birth-mark" - 2011г. (verses and prose) "Ghosts of den of Dragon" - 2013г. (prose) __________________________________________________

ПАНЫЧ

отрывок

Бледное декабрьское солнце, не совладав с холодом, торопилось укрыться за горизонт. Мела позёмка. На иртышском льду стоял босой человек без шапки и верхней одежды. Это был нестарый ещё, стройный мужчина с правильными, даже красивыми чертами лица, окаймлённого аккуратной чёрной с проседью бородой.

              Он понимал, что сейчас его будут убивать те двое нЕлюдей, которые привели его сюда и предусмотрительно раздели. Крестьянская рачительность не позволяла им дырявить одежду смертника пулями и пачкать кровью. Авось пригодится. Они стояли напротив своей жертвы – один постарше в добротной борчатке, (добытой только вчера),  опоясанный шашкой; в руке его зловеще поблескивал наган.  Второй – помоложе, в солдатской шинельке с обрезанными полами и с винтовкой в руках. Рукавиц у молодого не было, и он постоянно дул на свои озябшие кисти рук.

              Несмотря на трагизм ситуации, чернобородый держался достойно, хотя всё существо его было наполнено негодованием и протестом, а в душе кипело презрение к убийцам, загонявшее естественный для каждого человека страх смерти куда-то вглубь.

              Чего нельзя было сказать о его собрате по несчастью. Рыхлый толстяк, владелец местного кинематографа «Прогресс», совсем раскис. Он упал на колени и, подвывая,  пытался ползти навстречу своим убийцам. Молодой конвоир ударил его прикладом в грудь.  Толстяк упал навзничь. Чернобородый помог ему подняться и старался как-то приободрить:

- Держитесь, сударь! Не показывайте этим подонкам свою слабость!

- А ты, что героя из себя строишь? – подскочил к говорившему старший из убийц. Его красную от мороза физиономию кривила злорадная гримаса.

- На быструю смерть надеешься? Не выйдет, землячок! У меня к тебе счёт особый.

Буду убивать тебя медленно, пока в штаны не наделаешь со страху.

Тут чернобородый плюнул своему мучителю в лицо. Тот на секунду оторопел, а потом  с диким криком рубанул свою жертву шашкой. Чернобородый упал.

- Добей его! – крикнул убийца своему пособнику. А у того, как назло, что-то случилось с винтовкой. Выстрела не последовало, а затвор перекосило.

- А-а! Мать твою!- красномордый направил наган в голову лежащему. Осечка!

- Да что он, заговорённый, что ли! – бормотал бандит, вторично взводя курок. Наконец грянул выстрел.

Владелец кинематографа в это время, икая, сидел на льду и тупо смотрел на происходящее, даже не пытаясь  убежать.  Его убили двумя выстрелами.

          Говорят, что у человека перед казнью в голове за какие-то секунды промелькнёт вся его прежняя жизнь. Мы никогда не узнаем, о чём думал чернобородый мужчина в эти ужасные мгновения. Жизнь его была подобна стремительному потоку. Отдельные её эпизоды дошли до наших дней, как подлинные факты.

*Паныч – на западно-украинском диалекте – помещичий сынок, барчук.

            Эпизод первый.  Истоки будущей реки

        Перенесёмся же, уважаемый читатель,  из этого рокового дня   на сорок с небольшим лет назад, в декабрь одна тысяча восемьсот семьдесят восьмого  года. Место действия – Украина.

         Господский дом  Соболевских, в двадцати верстах от губернского города Каменец-Подольска, стоявший в глубине заснеженного  сада, был ярко освещён. Отмечался юбилей хозяйки – очаровательной пани Ядвиги.

         В жарко натопленном зале на первом этаже духовой оркестр наигрывал вальсы да польки.  Ядвига заметно выделялась среди украшенных, как новогодние ёлки женщин.  И дело было вовсе не в украшениях. Грациозная, чернобровая женщина, с годами нисколько не терявшая своей красоты, очевидно, пользовалась каким-то одной ей известным секретом, как утверждали её воздыхатели. Во всяком случае, никто не дал бы ей сегодня её пятидесяти.

         Именинница вся светилась от счастья. Ну, ещё бы! Ведь рядом с ней стоял в белом гвардейском мундире её любовь, её гордость – сынок единственный, тёзка государев – Александр. Всеобщее внимание привлекал  его новенький орден  святого Георгия, полученный за отличие при взятии Плевны в недавно окончившейся русско-турецкой войне.  Бог услышал материнские молитвы и не задели турецкие пули и ядра её сыночка.

          То-то порадовался бы отец успехам сына, да уже скоро два года, как покинул он прекрасный мир.  А всему виной – чрезмерное увлечение охотой. Пустяковая, казалась бы, царапина вызвала столбняк. Врачи были бессильны. При воспоминании о муже Ядвига грустно вздохнула, но перевела взгляд на сына и расцвела пуще прежнего.

          - Послушай, почему бы тебе не пригласить вон ту блондиночку. Это Лизонька Боровинская. Миленькая, не правда ли?

Но сын невпопад ответил: - Маман, а где та девушка, что прислуживала нам за завтраком? Ведь это Анюта, лесникова дочь?

           - Анюта, конечно! – с неудовольствием ответила мать, - что это тебя на простолюдинок потянуло?

Нисколько не смутясь, сын гнул своё:  - До чего же похорошела!

Разговор принимал нежелательный оборот, но тут пани Ядвигу отвлекло прибытие запоздавших Ганецких. Она поспешила им навстречу; Александр при этом вздохнул с облегчением и направился в гостиную, где накрывали столы. Подойдя к одной из хлопотавших девушек, он сказал негромко: - Здравствуй, Анюта! Узнаёшь меня? Пять лет не виделись…

            - Здравствуйте, барин. Узнаю, конечно, - так же негромко ответила девушка.

- Значит, ты теперь при доме служишь? А как отец твой?

- Батюшка умер. Вот так я и оказалась здесь. Спасибо пани Ядвиге.

- А помнишь, как ты меня спасала, когда я по неосторожности свалился в овраг и ногу подвернул? Сколько лет тогда тебе было?

- Четырнадцать, барин.

- А знаешь, Анюта, я хотел бы  вновь побывать в тех местах и ты мне в этом поможешь.

- Так ведь снег кругом, барин.

-  Ничего, я возьму лёгкую кошёвку. Заодно избушку лесникову навестим. Живёт там кто нибудь?

- Нет там никого, новый лесник себе новый дом построил.

             А дальше было всё, как в сказочном сне. Поездка двух молодых людей в зимний лес.   Раскалившаяся чуть не докрасна печурка в сторожке. Романтический ужин при свечах. Шампанское, впервые испробованное Анечкой. Потом настойчивость Александра возобладала над стыдливостью девушки.

            Закончилось всё это так же быстро, как началось. После Нового Года Александр уехал в свой полк. А когда ближе к весне у Анечки стал округляться животик, пани Ядвига быстро выдала её замуж за своего же конюха Ивана Комаря, до сих пор безуспешно добивавшегося благосклонности девушки.  Жених имел в селе свой дом, куда и переехали молодые. Барыня даже денег выделила им на обустройство, словно старалась в чём-то задобрить Ивана. Мужик он был неплохой, хотя и странноватый какой-то.  Жил бобылём до тридцати лет. Ходили слухи, что знается он с нечистой силой.

                                    Эпизод второй. Приход в мир

         Анюта родила сына в день Покрова пресвятыя Богородицы (1 октября по старому стилю).  Назван он был Ананием. Когда Ивану показали ребёнка, он пробурчал недовольно:  - У-у, паныч!

       Эта фраза незамедлительно  стала  достоянием  всех  злоязычных  сельских  кумушек. Многих смущало то, что у двух светловолосых родителей появился мальчонка – брюнет. Так и шёл по селу нехороший шепоток. Впоследствии и  Ананий, повзрослев, задавался этим вопросом и не находил ответа.

       Зато, когда через три года у Анания появился братишка Андреян,  тут уж в отцовстве Ивана никто не сомневался. Вылитый батько. Такой же белобрысый и веснушчатый.

  (10 голосов, средний бал: 3,80 из 5)

Загрузка...