(34 голосов, средний бал: 3,71 из 5)

Загрузка...   БЕСПОКОЙНАЯ НОЧЬ

Был теплый летний вечер, когда, закончив до­маш­ние дела, сидя в глубоком мягком кресле и закрыв глаза, Клара вспоминала о вчерашнем дне. Лица гостей, звуки голо­сов, звон бокалов – все это было накануне, когда отме­чалось совершеннолетие ее младшего сына. Старший был женат, жил в дру­гом городе и изредка навещал дом своих родите­лей. На этот семейный праздник он не смог приехать, извинился по телефону, поздравил, прислал позд­ра­ви­тель­ную телеграмму. Она не осуждала его. Такова жизнь. Когда-то и этот младший создаст свою семью. И останутся они с мужем одни. Будут вместе встре­чать рассвет и провожать закат. И ничто им не будет мешать: ни работа, ни забота о детях. Почти как в юности. При последней мысли она даже усмех­ну­лась. Какая там юность? Жизнь так быстро прохо­дит. Впереди еще не ста­рость, но осталось до нее недолго. Нет, она не сожа­лела о прошлом. Сейчас она была счастлива: у нее была любимая работа, пример­ные дети, заботливый муж. Она все так же любила своего мужа. Годы совместной жизни совсем не при­тупили ее чувств. Ей казалось, что и в старости меж­ду ними сохранятся теплые, только им понятные отношения. Она не могла представить, как в старости от нечего делать они будут ходить из угла в угол и ворчать друг на друга. Нет, своему вечно занятому, немно­гословному мужу она снова, как в юности, будет признавать­ся в любви, говорить красивые слова, кото­рых к тому времени у нее будет много-много.

Внезапно зазвонил телефон. Это был младший сын. Он просил разрешения остаться у друга. Они вместе рабо­­тали над конструкцией какой-то маши­ны. Получив согласие, он бодро пожелал в трубку: «Спокойной ночи, мама!»

Она снова погрузилась в глубокое мягкое кресло, наслаждаясь чистотой и уютом квартиры. Тело ее рассла­билось, охваченное блаженством, которое наступает в минуту физического и душевного покоя. Проводив нака­нуне вечером мужа в командировку, она осталась одна в этой непривычной для нее тиши­не. Было время ужина. Но, поскольку кроме нее дома никого не было, она решила ограничиться стаканом сока. Тем более, прошедшее празд­ничное застолье требовало диеты. Клара включила телевизор, чтобы ознакомиться с последними новостя­ми. Где-то была война, где-то был голод, безрабо­тица. Беспокойные кадры сменяли друг друга. Но все это было так далеко от ее безмятеж­ного внутреннего мира. Допив мелкими глотками стакан сока, она досмотрела новости. На журналь­ном столике лежали свежие газеты. За целый день, занятая уборкой, она не смогла даже бегло просмот­реть их. И вот сейчас Клара внимательно читала их, временами удивляясь прочитанному, открывая для себя что-то новое.

Обычно она рано ложилась спать. И перед сном лю­била слу­шать голос своего любимого певца. Мягкий, неж­­ный тенор, непонятные иностранные слова, легкая музыка вызыва­ли в ней романтическое настроение. Окры­ленная душа уносила ее в неведо­мые дали, в край вечной молодости и любви.

Было уже совсем поздно, когда в дверь постучали. Не обращая на это внимания, она продолжала слу­шать му­зыку. Но стуки стали упорнее. Подойдя к двери, Клара спросила: «Кто там?» Немолодой женский голос ответил: «Вам телеграмма». Расписав­шись в получении телеграм­мы, она заволновалась: от кого это могло быть? Каких-либо снов, предве­щаю­щих что-то дурное, она давно не помнила. Не торопясь, глаза ее прочитали то, что было напеча­тано ясными буквами: «Извини, я полюбил дру­гую женщину. Не жди. Будь счастлива. Олег». Очевидно, ошиблись адре­сом, подумала Клара, все еще не вникая в смысл прочитан­ного. Но адрес на телеграм­ме был указан правильно. Все еще не веря своим глазам, она снова, уже осознанно, прочитала текст. По мере того, как слова доходили до ее сознания, сильнее сжималось сердце от боли, нарастала сла­бость в теле, какой-то невидимый туман застилал ее глаза. И, как выход из этого состояния, раздался плач, вначале тихий, в виде всхлипывания, потом громкий, безудержный. Ей стало жалко себя, обманутую в чувствах, в ожиданиях. Все светлое, что ра­довало ее, было перечерк­нуто скупым содержа­нием телеграммы. Казалось, судьба доселе благоск­лон­ная к ней, вдруг неожиданно завела ее в мрачный тупик, оставив одну, словно испытывая на вынос­ли­вость. Когда слез не стало, она взяла себя в руки, снова прочитала телеграмму. «Да, немногословен, как всегда», – подумала Клара. Взгляд ее был спокой­ный, но за этим спокойст­вием скрывалась какая-то внутренняя пустота, как будто со слезами выплес­нулось то, что заполняло ее душу. И эту пустоту надо было чем-то заполнить. Она начала думать, почему же так произошло? Чем другая оказалась лучше ее? Почему-то с годами ей казалось, что фундамент их семейной жизни становился прочнее. Никакая мысль о возможной трещине никогда не приходила ей в голову. Она настолько верила и привыкла к своему мужу. «А тут не просто трещина, тут целый облом»,– подумала Клара, мысленно представляя себя среди обломков рух­нувшего здания. На какую-то минуту ей стало страшно, страшно от возможной беспомощ­ности, предстоя­ще­го одино­чества. Чтобы отогнать это мрачное чувство, она резко вскочила и почти подбежала к окну, открыв его нарас­пашку. Легкий свежий ветерок, светящиеся ночные огни большого города отвлекли ее мысли, но не надолго. Вер­нувшись в комнату и увидев на столе эту злополуч­ную телеграмму, Клара снова погрузилась в раздумья. Когда-то много лет назад она выбрала именно его, своего Олежку, потому что ей казалось, что если он полюбит, то навсегда. В нем была какая-то внутрен­няя сила, кото­рая придавала незыблемость всем его чувствам и пос­тупкам. Она мечтала дожить с ним до глубокой ста­рости и была уверена, что именно так и будет. Но, увы, ее спо­койная безмятежная жизнь оказалась длиной до сегод­няшней ночи.

Внезапно зазвонил телефон. «Кто бы это мог быть?»– поду­мала Клара, сохраняя внешнее равноду­шие. Звонки разда­вались настойчиво. Вдруг ее осенила мысль: может быть, это он, ее Олежка, кото­рый раскаивается в содеян­ном и хочет сказать ей об этом? Она подбежала к теле­фону и запыхав­шим­ся голосом прошептала «алло». Доно­сившийся в трубке женский голос разочаровал ее. Это была Галина Петровна, мама ее подруги Софьи. «Клара, ты не знаешь, куда могла уехать Софья? Оставила запис­ку, из которой я ничего не могла понять. Она тебе ничего не говорила?» «Нет, Галина Петровна, я ниче­го не знаю»,– ответила Клара. «Извини за поздний звонок и спо­койной ночи», – донеслось в трубке, после чего после­довали непрерывные гудки.

«Странно», – подумала Клара. Обычно Софья, ее близ­кая подруга, доверяла ей все. А тут, внезапно уехать, не сказав ни слова. Все это показалось ей загадочным, но несмотря на это она не хотела думать о подруге. Ей было не до нее. Клара мысленно снова вернулась к своему мужу, который так же внезапно куда-то уехал. Вдруг ее осенила мысль: а не уехали ли они вместе? Та, другая женщина, кото­рую полюбил ее Олежка, не ее ли подруга Софья? Она пыталась вспомнить что-то такое, что гово­рило бы в пользу ее догадки. Но попытка оказалась нап­рас­ной. Клара настолько верила и привыкла к своему мужу, что уже давно не обращала внимания ни на то, как он смотрит на женщин, ни на то, как женщи­ны смотрят на него.

От мысли, что судьба сыграла с ней злополучную шутку, она вначале усмехнулась, а потом разрази­лась безудержным смехом до слез: на глазах были слезы, а в душе скребли кошки. То, что стало с ней сейчас, походило на истерику. Усилием воли Клара заставила себя успо­коиться, потому что истерики боялась больше всего: неизвестно, чем она могла закончиться.

Когда-то в книгах Клара читала, что иногда люди, когда сильно переживают, начинают кушать и это успокаивает их. Вспомнив об этом, она побежала к холодильнику, вы­ло­жила на стол всевозможные яства и принялась за трапе­зу, не торопясь, тщатель­но пережевывая пищу. И, действитель­но, по мере того, как насыщался желудок, к ней возвраща­лось спокойствие. Она решила больше не думать, почему так произошло. В конце концов, сердцу невозможно прика­зать ни любить, ни разлюбить. Она уже не сердилась ни на своего бывшего мужа, ни на свою бывшую подругу. «Что ж, будьте счастливы», – мысленно благословила их Клара.

Была глубокая ночь, когда, закончив позднюю трапезу и, казалось бы успокоившись, Клара легла спать. Но еще долго она не могла заснуть, размыш­ляя над тем, как ей предстоит жить дальше. Как побороть одиночество, кото­рое ее ожидало, и о котором она знала только по­наслыш­ке? Как объяс­нить детям, чтобы не вызвать в них злого осуж­дения? «Что ж, в этой жизни за все приходится рас­пла­чиваться, и, очевидно, это расплата за ту безмя­теж­ность, в которой я до сих пор пребывала»,– подумала Кла­ра, медленно погружаясь в глубокий целитель­ный сон.

Впереди ее ожидало солнечное утро, любимая работа, большой шумный город, по которому она шла, стройная, кра­си­вая, полная оптимизма. Она улыбалась прохожим, которых раньше никогда не замечала, глаза ее загадочно блестели. Одиночество, которого так боялись люди, и о котором она знала только понаслышке, уже не пугало ее. «Когда вокруг столько много людей, разве можно быть одинокой?» – убеж­дала себя Клара, уверенно идя на­встречу многоликой толпе.